Новости

Начальник Гомельской городской спасательной станции ОСВОДа Олег Криволуцкийнедовольно морщится от промозглого беспощадного декабрьского ветра, устало отвечает на наши вопросы про статистику утонувших и спасенных на водах и отмахивается от предложений вспомнить «что-то из последнего». В этой теме он много лет. И уже столько всего сказано!.. Говорит, что многие рыбаки стали осторожнее, но и агрессивных становится больше.

— Почему?

— Ну мы активнее работаем, рейдов все больше, получается, что раздражаем их, мешаем наслаждаться отдыхом…

А перед нами уже не вода, а тонкий лед. Какое-то время катер еще справляется, но дальше не проехать, причаливаем к берегу. Теперь только пешком.

Справа — заводь Сожа, течения почти нет, а это значит, что лед первым делом появляется здесь. Рыбаки уже тут как тут.

У многих из них дорогая экипировка, рыболовные снасти, эхолоты и прочие модные примочки. Спасательного снаряжения нет ни у кого. Даже веревок.

— Да лед толстый — 8 см. Мы ж бурили лунки и там, и вон там… — психуют люди с мормышками.

— На улице плюсовая температура, и лед не может быть прочным. Провалитесь — даже сообразить не успеете, — упорно и ласково, как детсадовцам, говорит Криволуцкий.

— Лед толстый! — не сдаются рыбаки.

— Лед рыхлый! — настаивает спасатель. — Была оттепель, вы понимаете? Здесь промоины, а на вас ни на ком ни жилета, ни веревки, ни зацепов.

— Да тут все проверено, видишь — исхожено везде.

— В одном месте лед 8 см, а через метр уже три, — терпеливо продолжает осводовец.

— Да я выскочу, если что!

— Да не выскочишь ты в этой одежде.

— Я рыбачу уже 20 лет. Думаешь, не проваливался? Выскакивал. Тем более что тут метра полтора глубина, ну два от силы.

На это у Криволуцкого есть свой контраргумент — краткая лекция на тему «Холодный шок и его последствия».

— И у нас такой случай был… Помню, один как-то провалился по пояс, сразу побелел, в ступор вошел, даже говорить не мог, еле вытащили, — заливисто хохочет рыбак. С ним, конечно, такого не случится.

— Неужели дорого стоит спасательный жилет? Тогда у нас хотя бы будет время вас спасти. Без жилета ведь уже через две минуты будете кормить то, что ловите.

— Так у меня есть.

— Где?

— Дома.

— Ну… Сколько сегодня поймал?

— Да плотва одна.

— Ну вот ответь нам и себе, стоит она такого риска?

— Да при чем тут рыба вообще?.. — наконец не выдерживает рыбак.

Моржи — еще одна головная боль осводовцев. Заплывают на глубину, лавируют между льдинами, ныряют — все это оправдывают ЗОЖем.

Екатерина, явно довольная собой, неспешно выходит из ледяного Сожа на такой же ледяной и пустынный берег: две недели не получалось вырваться на реку из-за домашних хлопот — и вот наконец-то!

— У меня, если долго не купаюсь, депрессия начинается, а как приду сюда — сразу все хорошо! — объясняет женщина.

— Ходите вы хотя бы парами, чтобы, чуть что, подстраховать было можно.

— Друзей зову, они не хотят. Да я сама чувствую свой организм.

— Сейчас вы чувствуете, а через минуту — уже без чувств в воде. А мы вас пока заметили, пока подплыли — поздно!

— Нельзя думать о плохом. Мысли материализуются, — обижается Екатерина.

— Недавно, помню, был случай. Пришел молодой парень. Не один, с матерью. Дал ей телефон: мол, поснимай, как я проплыву. Эффектно нырнул в прорубь — и не вышел, унесло под лед. Тоже вроде не было никаких плохих мыслей у него тогда, — вспоминает спасатель.

Молчим каждый о своем и направляемся вверх по течению, там еще одна заводь. История повторяется. Все ответы рыбаков словно под копирку.

— Давайте так, — теряет терпение Криволуцкий. — Я вас запомнил. Завтра вижу без жилетов — штрафую.

— Договорились, — облегченно вздыхают рыбаки и спешат к своим лункам.

Конечно, начальник станции бравирует. Выписать штраф он не может. Нет таких полномочий. К сожалению, Правила охраны жизни людей на водах работают только в присутствии милиции. Но к каждому осводовцу милиционера не приставишь. А к каждому рыбаку — осводовца. Да и штрафами, уверен специалист, ситуацию не исправить. В конце концов, рыбаки будут просто лучше прятаться — водоемов в области много.

— Людей нужно перевоспитывать. А то вон, видали — «о плохом думать нельзя», и все, она «в домике»! Ну некоторых все-таки, судя по статистике, получается: еще лет 10 назад тонуло по 200 человек в год, сейчас — в четыре раза меньше. Видимо, не зря работаем.

ssss

B
Читать полностью:  https://news.tut.by/society/619370.html?crnd=26871